Виноват тот, кто платит

«Загон сужался, как воронка; погонщики сзади гнали свиней вперед до тех пор, пока те по одной не взбирались на ползущий конвейер… Они истошно визжали, чуя запахи того, что их ожидает впереди… Должно быть, все это напоминало мне о том, о чем больше никто не хочет, чтобы ему напоминали, — все эти толпы, марши смерти, массовые убийства и геноциды».
«Животное, висящее вверх ногами, с вывороченными суставами и зачастую сломанной ногой, неистово извивается от боли и ужаса…»
Читая строки, написанные о скотобойнях, мы поражаемся жестокости и бессердечию. Не правда ли, мы бы никогда не вытерпели такой ужас, мы готовы плакать даже над ушибленной лапкой бездомного котенка… Нет, мы не совершаем ничего такого, мы всего лишь покупаем в магазине аккуратные металлические баночки с наклейками. Мы непричастны, ведь правда же, мы непричастны!..
Мы всего лишь разделываем давно уже безжизненный кусок мяса, который не плачет, не вырывается и не кричит. И моем после этого руки. Их ничего не стоит вымыть.
А вот еще маленькие подробности. Массово выращиваемые животные содержатся в условиях самых стесненных, в которых подавляются их естественные инстинкты. И жизненная энергия выливается в агрессию. Они нападают друг на друга. Во избежание увечий им отрубают клювы, обрезают хвосты, чтобы не откусил сосед… А еще животных клеймят, спиливают рога, кастрируют. КАК это происходит, цитировать я уже не хочу…
О, мы лишь заглянули в замочную скважину. Что будет, когда мы откроем дверь?

«Я вас больше не ем»
Катерина Грачёва